8 (383) 306 16 16; 8 913 739 67 70
Кирилл Шайторов, 22 года
Т-клеточная лимфома.
История
Папа Кирилла, Николай, рассказывает, что сын был настоящим сорванцом, почти Томом Сойером, пока не заболел: «Перед обедом он отпрашивался у меня погулять, заверял, что на 5 минут. Я, конечно, отпускал — а он убегал на несколько часов, несмотря на все свои обещания. Вечером с огромными сложностями удавалось его найти в совершенно не предсказуемых местах — то он убегал на речку с мальчишками, то играл в футбол на задворках. На следующий день все повторялось -- сын обещал, что придет во время с прогулки настолько искренне, что невозможно было не поддаться на его уговоры». Но полтора года назад все резко изменилось, Кирилл стал сильно уставать без видимой причины, потом у него воспалился лимфоузел, и онкологи ДГКБ Скорой помощи, куда попал мальчик, заподозрили онкологию. Биопсия подтвердила диагноз. Началась химиотерапия.
Первые два курса «химии» дались Кириллу нелегко. Второй курс закончился 31 декабря 2012 года — метастазы в печени и средостении ушли. Новогоднюю ночь Кирилл провел дома, а утром 1 января вновь вернулся с папой в детское онкогематологическое отделение. С января 2013 года стартовал третий курс химиотерапии. К сожалению, два курса, которые длились целый год, не дали видимых результатов, ремиссия так и не наступила. Документы Кирилла были направлены в ФНКЦ им. Димы Рогачева в Москву. Врачи приняли решение пересмотреть гистологические материалы Кирилла, чтобы понять, что идет не так. Перед фондом встала задача перевезти биоматериалы из ОДКБ Екатеринбурга, где проводилась первая гистология, и где до сих пор находятся блоки и стекла мальчика, в Москву в ФНКЦ, где диагностика будет пересмотрена. Чем быстрее это произойдет, тем быстрее поймут врачи, что же происходит с мальчиком, почему лечение не действует на него, так как должно. И, вообще, смогут ли в Новосибирске вылечить мальчика, или ему придется ехать в Москву.
Сейчас большую часть времени с сыном проводит папа, а мама — частный предприниматель, работает, чтоб содержать семью, -- так они решили на семейном совете. Но как только у мамы появляется возможность, она приезжает из Болотного к Кирюше в больницу.
Кирилл — парень себе на уме. Когда в больницу приезжают волонтеры, он не показывает эмоций, а пытливо наблюдает, чем занимаются другие дети. Если настроения совсем нет, Кирюшка может как будто вовсе не заметить приезда гостей — и этим, вообще-то, обращает на себя еще больше внимания. Самый верный способ наладить контакт с мальчуганом — сделать вид, что кроме него вокруг никого нет. Он может отказаться рисовать или вырезать аппликации, но никогда не откажется послушать, как ему читают вслух или почитать сам — и его тихий голос звучит более чем уверенно: уж на что, а на чтение у него есть время.
У Кирилл есть настоящая мужская мечта — стать гонщиком, но при этом он не гнушается творческих занятий: вместе с девчонками может сплести для мамы бусы — и они окажутся элегантнее иной девчачьей работы, или может нарисовать сложный узор из ладошек. Чувства юмора ему тоже не занимать: зачем отказывать волонтеру в просьбе нарисовать портрет, даже если ты не силен в портретах, если можно намалевать веселый шарж? И в этом весь Кирилл — притаившийся озорник, умница и боец.
